Название: Повороты жизни
Автор: Bienveillant
Бета: Dez Daniels
Фэндом: Cinema Bizarre
Пейринг: Yu/Strify
Рейтинг: PG-13
Жанр: Action, Romance
Размер: макси
Предупреждения: AU, POV
От автора: прошу не убивать и не кидать тапочками и помидорами за то, что Страй поменял национальность, он стал немного русский.
Дисклеймер: денег мне не дали, героев отобрали… автор остался нищ и голоден…
Права размещения и публикации: только тут
Статус: Заморожено.
Предисловие.
Германия. Берлин. 23:00. Квартира Ю.
Ю сидит в гостиной, тусклый свет пытается пробиться под стёкла его темных очков. Почему он в очках? Наверное, просто не хочет видеть этот чертовски страшный мир. Этот мир давно стал для него страшным.
Глава 1.
Вечер. Капает дождь, мелкий, но столь противный. На столе лежит ежедневник, в который вложен билет до Москвы. В один конец. Наверное, хозяин не собирается возвращаться обратно в надежде на то, что где-то там ему будет лучше, чем здесь.
Хозяин билета - Ханес де Бюр, или же Ю, как называют его друзья. Высокий, стройный, темноволосый парень лет двадцати. Он был успешным учеником одного из престижнейших университетов Германии, прекрасно разбирался во всех областях знаний - от точных наук до искусств.
Ю был идеалом для большинства университетских девчонок и примером для таких парней, как Ромео - одного из его подражателей, являющегося самым близким другом. И казалось бы, что еще нужно для счастья? Большинство людей были бы рады такой жизни, популярности, но не Ю. Он всегда был в центре внимания, но его близких друзей можно было пересчитать по пальцам. Он никогда не любил и не хотел отношений, неохотно посещал многолюдные места и вечеринки, порой трудно переносил лекции из-за большого количества народа. Его истинным желанием была спокойная одинокая жизнь. Общество давило на него, он был звездой без собственного мнения.
Главной мечтой Ю была поездка в Россию. Он не знал, почему, но его привлекала эта порой холодная страна, однако теплая по своему приему. Для осуществления своей мечты Ю даже начал учить русский, который давался ему с большим трудом.
И вот, билет в руках. А ведь Ханнес даже никому ничего не сказал. Зачем? Ведь они примут его за дурака. Почему? Наверное, просто так, потому что он бросает их, уходит навсегда туда, где его никто не знает и не ждет. А ему плевать. Через некоторое время о нём здесь никто и не вспомнит. Вместо него найдут нового кумира, столь же прекрасного и умного. А родители не общаются с ним уже года четыре - после той ссоры он так и не вернулся домой. Но это другая история.
Сейчас Ю уже вызвал такси и собрал вещи, уже через два часа он улетит отсюда и, скорее всего, навсегда. Но пока такси было только на пути к его дому, он тихо бродил по квартире, рассматривая оставшиеся фотографии. Он не взял с собой ни одной из них, все они - лишь обрывки его прошлого, о котором он не хотел бы больше вспоминать. А может быть, они просто не влезли в чемодан. Резкий звонок телефона – сообщили, что такси уже у подъезда. Ханнес в последний раз обошел свой "бывший" дом - квартиру он оставил друзьям. Взял вещи, вышел из квартиры, в последний раз хлопнув дверью - ему нравилось ею хлопать.
Вот он уже в машине, мимо пробегают вывески клубов, магазинов, окна домов - как специально водитель поехал мимо университета, в котором так старательно, но без удовольствия учился наш герой. Вдалеке показались огни аэропорта, и глаза Ю загорелись огнём счастья и печали одновременно. Он был рад, что осуществит свою мечту - улетит туда, где будет чувствовать себя по-настоящему счастливым. И все же ему было жаль покидать Берлин, ведь как плохо ему здесь ни было, это город, который его вырастил. Да-да, именно так. Его вырастили не родители, а город, ведь именно в его джунглях еще маленьким он проводил больше всего времени. Он мог убежать глубоко в закоулки, дворы и долго сидеть там, мечтая о будущем.
Тем временем Ю уже сидел в просторном зале берлинского аэропорта в ожидании своего рейса.
Мимо него проходили сотни людей. Дети, старики, молодые семейные пары… И все они счастливы: вон радостная семья встречает отца из командировки, а там, должно быть, обнимаются влюблённые, соскучившиеся во время долгой разлуки. А вот про Ханнеса, наверное, сейчас даже и не вспоминает никто.
Вот и рейс Ю, объявили о начале посадки. Трап уже подан к самолёту; эта крылатая железяка через несколько минут понесёт его к новой жизни. Поднимаясь, юноша ощутил какое-то странное чувство. Предвкушение свободы?
Взлет. Ю смотрел в иллюминатор на медленно удаляющиеся огни ночного города. Через два с половиной часа он будет там. Там и еще раз там. В голове Ханеса роилась куча новых идей, которые он обязательно попытается осуществить в новом доме, мире, жизни. За своими мечтами Ю не заметил, как задремал.
Неожиданно самолет начало трясти, трясти со страшной силой, Ю в шоке, он не может ничего понять. Через стекло иллюминатора он увидел за бортом черный дым. Пилот сообщил о поломке и говорит, что до Москвы рейс не долетит, и наш самолет направляется даже не в аэропорт, а на ближайшую ровную часть суши для аварийной посадки. Пассажиры в панике, стюардессы пытаются их успокоить, но безуспешно. Сам Ю же все-таки старается держать себя в руках. Больше не в состоянии терпеть всеобщую истерику, Ю незаметно отстегнулся и направился к выходу из салона, в сторону кабины пилота. Его остановила молоденькая стюардесса и тихо сказала, что экипаж делает всё возможное, чтобы посадить самолёт, и будет лучше, если пассажиры не станут покидать свои кресла.
Ю все-таки вернулся на свое место, сел и просто закрыл глаза. Самолет летел вниз со страшной скоростью, и шансов выжить просто не осталось.
Секунда. Другая. Удар. Взрыв. Темнота.
Об этой авиакатастрофе будут говорить по всему миру. Будут показывать обезображенные тела, осколки самолета. И кто–то обязательно увидит в списке пассажиров Ю, и решит, что он мертв, так же решат врачи, полиция и спасатели. Его тело отправят в морг для опознания.
Но спустя несколько минут один из якобы погибших людей разбавит эту мертвую тишину хриплым криком о помощи. Ю найдут замурованным в куче погибших. Он жив, да, он жив. Его быстро вытащат из машины и направят в госпиталь…
Он не будет знать ни где он, ни что с ним. И слава богу, что память осталась при нем. Когда он окончательно придёт в себя, он уже будет в больнице, голова будет страшно гудеть, ощущение, что все тело превратилось в кусок мяса, будет не покидать его ещё долго. Но именно с того момента, когда он впервые откроет глаза, начнется история его новой жизни…
Глава 2.
Когда же Ханнес пришёл в себя после двух недель реанимации, все, что он увидел – это белые стены палаты и большое количество людей. Врачей, больных, медсестер... Он пытался понять, где он и что с ним, но в голове все перемешалось, ему казалось, что еще вчера он был в Берлине.
Медсестра, увидев, что больной пришел в себя, быстро подошла к нему.
- Как самочувствие?
Ю лежал с открытыми глазами, но молчал. Точнее, он решил промолчать, он думал…
«Какое может быть самочувствие у человека, который упал неизвестно с какой высоты вместе с большой жестяной коробкой и еще сотней таких же пассажиров? Наверное, отлично! Так, а где я вообще? В Москве?»
- Больной вы меня слышите? Как вы?
- Эээ… Я хорошо, почти ничего не болеть.
Ломаный русский Ю давал о себе знать, он довольно трудно говорил на нем, но все-таки старательно выговаривал слова.
- А где я?
- Вы в госпитале на окраине Москвы.
- Отлич-ч-чно! – он хотел крикнуть, но его старания отдались в теле резкой болью.
Ю был явно рад, что он уже в Москве, он так хотел увидеть этот город, людей, которые там живут. Его страшно манило туда, ему казалось, что именно там есть то, что он так давно искал и что ему еще следует искать в этом новом мире.
Всю последующую ночь Ю думал, думал, как сделать так, чтобы его раньше отпустили из больницы. Его изнурял этот постоянный писк приборов, большое количество врачей, которые постоянно, что-то щупали, мерили, пичкали его непонятными лекарствами и ставили капельницы. Пока все эти мысли вертелись в голове, Ю начал медленно засыпать.
На следующее утро он узнал, что его переводят из реанимации в обычную палату.
Он был хоть немного, но рад происходящему, потому что это означало, что он идёт на поправку, а значит, недалеко и до выписки.
Его перевели в довольно хорошую палату. Она было светлой, потому что в окно почти весь день светило солнце. Мягкий ковер, телевизор, много цветов. Вроде бы все то, что стало привычным и обычно не вызывало у Ханеса никаких чувств, но не сейчас. Наверное, еще никогда и ни у кого больничная палата не вызывала столько эмоций. Ю был действительно рад, на душе стало как-то спокойней, в сердце тише и голова больше не гудела.
Его соседями оказались пожилой человек лет семидесяти, разговорчивый, пожалуй, даже слишком, и молодой блондин, похоже, ровесник Ю. Блондин постоянно молчал и читал книги, лишь изредка отвлекаясь от них на какое-нибудь срочное дело.
Внимание Ю резко заострилось на этом блондине. Ханес ничего не знал о нем: ни кто он, ни откуда, ни как его зовут. Но больше всего де Бюра интересовало другое: он хотел понять, что так притягивает его в этом задумчивом парне.
Второй сосед Ю, его звали Андреас, или, как он сам себя называл, Джек Страйфи, лежал в этой больнице после ДТП, он повредил ноги и мог бы их лишиться, но врачи успели его спасти. Он был молод, красив и горел любовью к чтению. Он читал постоянно, читал все: от журналов до многотомных энциклопедических изданий. Благодаря этому он был страшно умен и многим казался занудой, хотя никто не знал его второго, настоящего Я. Никто и подумать не мог, что под столь спокойной, почти равнодушной маской скрывается самый настоящий огонь эмоций. Если бы люди знали, как смешлив и задорен бывает этот молодой человек, наверное, он был бы уже на пике славы. Он был бы душой любой компании, но он почему-то этого не хотел. Он просто боялся показать себя настоящего, а почему, не знал сам. Страйф думал, что его посчитают ненормальным, будут избегать, игнорировать или просто невзлюбят. Хотя именно сейчас большинство людей к нему именно так и относилось. Он так же, как и Ю, был мало кому нужен.
Ю же целыми днями наблюдал за Страйфи и пытался выловить момент, когда тот хоть на секунду отвлечется от книги, и Ю сможет подойти и познакомиться. Но Андреас постоянно был с книгой, от которой его не отвлекло бы даже землетрясение и пожар. Он настолько погружался в чтение, что порой забывал даже сходить в столовую. А если книга попадалась крайне интересная, но кто-то мешал ему и докучал разговорами, он уходил с ней в самый тихий и светлый конец коридора и сидел там часами.
И как бы Ю не старался, он так и не смог поговорить со столь загадочным Страйфи. Ханнеса манила эта недоступность и загадочность Джека.
Через некоторое время Джека выписали, и ему пришлось покинуть столь «замечательную» больницу, оставив Де Бюра совершенно одного.
Что и вправду казалось странным окружающим, так это то, что после выписки Джека Ю стал каким-то мрачным. Одиночество? Но отчего бы.… Тосковал по дому? Нет, конечно. Там и не по кому скучать. Может, по Страйфи? Да, именно он совратил ум молодого парня. Ю почему-то думал только о своем бывшем соседе по палате, которого почти не знал.
Ханнес и сам толком не мог понять, почему в его голове постоянно крутился он, и во снах тоже был он, задумчивый, с устремлённым в книгу взглядом. Думать о чем-то другом стало невозможным для Де Бюра. Это как наркотик, легкий, но наркотик. И именно сейчас у Ю было состояние «ломки», ему надо было срочно хотя бы просто увидеть Андреаса. Какое это странное чувство - сходить с ума по незнакомому человеку. Потом выписали этого старика, и Ю избавился от долгих, нудных и абсолютно не внятных рассказов, смысл которых так никто и не понял.
Ну, а там выписали и самого Ханнеса, который с радостью покинул порядком надоевшую больничную палату, и вышел навстречу городу своей мечты.
Глава 3.
POV Yu.
Я восхищался этим городом с детства. Я грезил им и был уверен, что вырасту и поеду туда. Мне постоянно говорили, что этого не будет, что там абсолютно нечего делать, но с каждым днем меня тянуло туда все больше, все сильнее. Мне не была интересна ни Красная площадь, ни Арбат, ни ВДНХ, меня просто тянуло туда, как будто где-то там к кому-то был привязан второй конец ниточки, и он тянул меня. Я был словно под гипнозом. Мне было жутко интересно, что или кто так притягивает меня.
Вопреки всем я решился лететь туда. Я бросил всех и всё, но я улетел.
Я не помню ничего, что было сразу после крушения самолета, да и рад этому неимоверно. Самое главное, что я жив. Это страшно удивительно, это почти невозможно, наверное, я везунчик, раз выжил. Надо жить хотя бы ради того, чтобы найти того, кто «дергает» этот второй конец ниточки.
Больница. В ней было скучно, но меня неимоверно притягивал мой сосед. Страйфи. Вот кого я искал, вот к кому так тянуло все это время. Я часами смотрел за тем, как он перелистывает странички очередной книги. За то время, сколько мы, можно сказать, жили вместе, я даже не узнал, как его зовут. И не узнал бы, если бы одна из медсестер случайно не обронила его имя. Андреас, как красиво! Довольно редкое имя для России. И вот он оказался совсем рядом, прямо передо мной, а я и слова ему сказать не мог. А если точнее, то он просто меня не слушал. Спокойно прошёл мимо, не обращая внимания на то, что я его звал. Ему плевать, кажется. Не знаю. Я, не понимая, почему он так холоден, сидел и ждал. Просто ждал того момента когда можно будет с ним поговорить. Но в тот день, когда я всё же решился снова попытаться, его выписали. И я потерял его, потерял навсегда. Я потерял себя, мое сердце уехало вместе с ним, туда, где он. Я тлел, как свеча, от часа к часу понимая, что меня тянет к нему. К такому холодному, молчаливому. И я пообещал себе, что найду его, найду…
Когда выписали этого блондина, дни в больнице стали какими–то серыми. Он проник ко мне в сердце, я думал о нем постоянно. Эти мысли медленно сводили меня с ума. Я хотел его видеть, слышать, чувствовать, просто для того, чтобы жить. И мне неважно, как его зовут и кто его родители. Мне просто нужен он. Я сам себе казался маньяком, который грезит о жертве. То единственное прикосновение его руки свело меня с ума, пусть он абсолютно случайно прошел мимо, но я едва не сгорел. Первый раз человек вызвал у меня такие чувства, бурю эмоций и шторм волнения. И мне это нравилось.
Единственное, что разбавляло мои мысли, это рассказы моего старенького соседа, которые не понимал никто. Они хоть как-то развеивали это странную тишину, без постоянного шороха перелистывающихся страничек и лёгкого дыхания молодого человека.
Я жалел, что нет таких ножниц, которые разрежут эту нить и отпустят меня. Я томился в ожидании свободы, просто таял при мысли о нем. Я сам себя не понимал. Желание узнать его рвало меня на части и заставляло ныть от сердечной боли. Я придумывал сотни способов найти его, один безумнее другого. Раз обещал, то найду…
4 глава.
POV Strify
Я лежал в больнице уже, наверное, с неделю, как вдруг к нам в палату подселили какого–то парня. Судя по его говору, он был немец, но русский давался ему на славу. Я не знаю, почему, но он вызвал у меня какие–то странные и очень смешанные чувства. Я желал с ним познакомиться, но в тоже время избегал. Он казался мне очень интересным молодым человеком, такого типажа я не встречал, наверное, ни в одной прочитанной мною книге. В нем не было столь типичной немецкой строгости и педантичности. Он был по-французски нежен внешне и, должно быть, по-испански горяч внутри.
Он смотрел на меня своими зелено-голубыми глазами. Взгляд выражал вопрос, но какой, я так и не разгадал. Я понял одно - что он попал сюда не просто так, и мы еще встретимся. Скоро или не очень, неважно.
Когда меня выписали из больницы, я очень долго размышлял о том, почему я не могу его забыть.
Мне самому казалось неправильным, что я вот так отвергал все его попытки познакомиться. Мне было очень жаль, что он принял меня как зануду-молчуна и не знает меня таким, какой я на самом деле. Я хотел прекратить скрывать себя и свой внутренний мир, но это уже стало привычкой. Да, я постоянно скрываюсь от всех, я боюсь показывать себя настоящего.
Порой мне становится настолько плохо, что я просто на весь день зарываюсь в куче книг местной библиотеки. И вот в один из таких дней, когда мои мысли посетил снова этот странный темноволосый парень, я решил направиться туда.
Для успокоения я снова листал журнал о Франции. Да, мне по-настоящему нравится эта страна, ее быт, темперамент, жители. Порой, пребывая в своих мечтаниях, я улетаю в Париж, плыву, как легкое облако, над Эйфелевой башней. Лувр отсюда еще прекрасней, чем обычно. И кажется, что ты уже не здесь, не в Москве, а там, где тебе по-настоящему хорошо, где, как тебе кажется, тебя все понимают. Твои мысли растекаются, как река, ты наслаждаешься этими мгновениями … Но вот бой часов, время восемь вечера, и все твои мечты развивает крик библиотекаря: «Библиотека закрывается!»
И вот ты уже с выражением безнадежности выходишь из своей мечты, потом из здания библиотеки, направляешься по столь привычному для тебя маршруту, на станцию метро.
Вечер был теплый, я уже подходил к метро, как вдруг меня как дернуло. Ощущение, что кто-то в упор смотрит мне в спину, пронзило так резко, что я не успел одуматься. Я искал глазами в толпе того, кто так неожиданно «выстрелил» мне в спину. Минут через пятнадцать я понял - поздно…
По пути домой я пытался предположить, кто это, кто еще мог вызвать у меня столь подозрительную реакцию. В голове крутился только один человек, этот парень из больницы. Нас снова свела судьба и так же благополучно раскинула по разным концам бескрайней Москвы. Он сейчас где-то, наверное, совсем один, а я здесь… В темной, душной квартире… Сжимаюсь комком в кресле, старательно пряча свое настоящее я, которое так и норовит вырваться наружу. Опять в голове возник этот томный взгляд, эта странная прическа, этот красный локон и куча тату.
Но хватит об этом, зачем мучиться зря. Я не знаю его. Все, Джек, хватит, ты не знаешь его. Кто он такой, чтобы так заморачиваться?
Спать, все, спать, хватит…
